Лев Гурский

Вторая попытка

21.05.20194 294

Пиастры! Пиастры! — закричал Хрущев, мутно оглядывая выставочный зал. — Пикадоры! Писсуары! Папуасы! Он чувствовал, что произносит не те слова, которые хотел. Однако то самое, нужное и единственно правильное, как назло выскочило из головы, и это раздражало первого секретаря ЦК еще сильней. Приземистый, коренастый, с потной красной лысиной, Никита Сергеевич был переполнен злой энергией разрушения, требующей немедленного выхода наружу. В эти мгновения он напоминал гибрид носорога с работающим бульдозером. Художники испуганно съежились и отступили на шаг. «Ну теперь начнется...

Как дважды два

12.05.20162 093

Я подсаживаюсь к нему за столик как раз между первой его чашкой кофе и второй, когда мистер Джон Джаспер Лауд уже разложил перед собой свежую газету и не ждет от мира никаких сюрпризов. И тут вдруг появляюсь я. И водружаю большой черный саквояж, похожий на маленький гроб, — прямо поверх раскрытой «New York Times». На мне черное пальто и черная шляпа. На руках у меня черные перчатки. Усы и брови у меня, кстати, тоже черные. — Я ничего у вас не куплю, — сердится мистер Дж. Дж. Лауд. Он еще не знает, какой интересный разговор нам предстоит. — А я вам...

Предъявите права!

28.12.20152 549

-- Товарищи! Рабочая и крестьянская революция, о необходимости которой все время говорили большевики, свершилась! Громкий голос Ленина сначала взмыл к потолку, отразился от капителей бело-серых коринфских колонн и похожих на огромные аптекарские весы желтых люстр, а уж затем с торжественной неторопливостью опустился на толпу вооруженных людей в солдатских шинелях и матросских бушлатах. Еще мгновение -- и зал Смольного взорвался бы продолжительными аплодисментами... -- Э, нет, так не годится! Грациозно переступая через ноги в солдатских обмотках и матросских клешах, по узкому...

Ольга Смагаринская

Соломон Волков: «Пушкин — наше всё, но я бы не хотел быть его соседом»

Павел Матвеев

Смерть Блока

Ольга Смагаринская

Роман Каплан — душа «Русского Самовара»

Ирина Терра

Александр Кушнер: «Я всю жизнь хотел быть как все»

Ирина Терра

Наум Коржавин: «Настоящая жизнь моя была в Москве»

Елена Кушнерова

Этери Анджапаридзе: «Я ещё не могла выговорить фамилию Нейгауз, но уже