Елена Макарова

На снос

07.04.20193 323

Дядя Паша дотянулся до рефлектора, нашарил рукой скользкий проводок, включил штепсель в розетку. Рефлектор щелкнул, загорелась красная лампочка. Рефлектор ему достался с характером; хочет — греет, не хочет — не греет, сколько не разбирай его, всякий раз обнаружишь лишние детали, после изъятия которых механизм срабатывает, а потом, в самый ответственный момент, когда зуб на зуб не попадает и лезть в холодную тельняшку кажется страшней всего на свете, — бац, не загорается лампочка, и руки коченеют от прикосновения к рифленому железу. «Умница!» — похвалил он...

Долгоиграющие письма. Крупнопористый март

15.06.20185 906

Мама, с юности мечтавшая о далеких путешествиях, оклеивала чемоданы этикетками иностранных авиалиний. Увы, душевная болезнь, сопряженная с различными фобиями, превратила ее в домоседку. Однако в периоды просвета она выходила в свет и смотрела на него, как новорожденное дитя. Зрячий, широко открытый глаз все вбирал в себя, слепой, потухший был направлен в ночь, в темные бездны души. Физическая травма, полученная при рождении, в каком-то смысле определила дуальную сущность мировоззрения — одномоментность света и тьмы, мгновения и вечности. Мама-поэт мыслила парадоксально,...

Ольга Смагаринская

Соломон Волков: «Пушкин — наше всё, но я бы не хотел быть его соседом»

Павел Матвеев

Смерть Блока

Ольга Смагаринская

Роман Каплан — душа «Русского Самовара»

Ирина Терра

Александр Кушнер: «Я всю жизнь хотел быть как все»

Ирина Терра

Наум Коржавин: «Настоящая жизнь моя была в Москве»

Елена Кушнерова

Этери Анджапаридзе: «Я ещё не могла выговорить фамилию Нейгауз, но уже